Основы логики для юристов

Артикул:00201880
Автор: Сумарокова Л.Н.
ISBN: 966-8104-32-3
Обложка: Твердый переплет
Издательство: Юридическая литература (все книги издательства)
Город: Одесса
Страниц: 240
Год: 2006
Серия: Учебное пособие для ВУЗов (все книги серии)

Описание Отзывы (1)

Учебное пособие предназначено для студентов юридических специальностей, а также для всех, кто интересуется логикой и хотел бы начать ее систематическое изучение.
Автор исходит из коммуникативной концепции логики и видит главную функцию логики в обеспечении взаимопонимания людей в различных сферах познания и практической деятельности.
Введение
Что значит "основы логики"? Немного об истории логики как науки. Современная критика логики; доводы contra et pro
Слово "основы" в названии книги можно понимать по меньшей мере в двух смыслах.
Во-первых, основы - первые, самые элементарные сведения по логике, наиболее простые фрагменты этой науки, доступные для непосвященного читателя.
Во-вторых, основами, основаниями называют совокупность идей, концепцию, на которых базируется данная научная дисциплина.
В данном случае автор вполне сознательно ориентируется на первый смысл термина: пособие предназначено для первокурсников-юристов, имеет целью помочь им познакомиться с тем минимумом логических знаний, который позволяет говорить о логической грамотности и который может найти полезное применение уже в процессе обучения будущей специальности.
Вместе с тем фрагменты, излагаемые здесь, должны быть связаны друг с другом так, чтобы дать достаточно верное представление о логике как науке. А это, в свою очередь, требует некоторой объединяющей идеи. Из всех функций логики в качестве ведущей в этой книге выделяется коммуникативная функция. Автор давно убежден в том, что все правила мышления, изучаемые логикой, коммуникативно ценны или, проще говоря, без выполнения этих правил невозможно взаимопонимание людей в процессе общения. Вся жизнь человека - общение (в широком смысле этого слова). Аристотель начинает свой труд "Политика" так: "Всякое государство представляет собой своего рода общение; всякое же общение организуется ради какого-нибудь блага"1. Ради какого блага организует логика общение людей? Ради истины и взаимопонимания. Если бы целью человека было индивидуальное постижение истины, то и тогда логика была бы нужна. Но человек всегда стремился к тому, чтобы быть понятым и принятым другим человеком, чтобы понять и принять (или, напротив, опровергнуть) мысль чужую. Без взаимопонимания совместное движение людей к истине, к адекватному постижению бытия невозможно. Трагедия непонимания, непризнания многих людей сделала несчастными.
Так что же: изучи логику - и непонимание, неприятие тебе не грозят? Это слишком просто, чтобы оказаться верным.
Знание логики - необходимое, но, конечно же, недостаточное условие достижения истины и взаимопонимания. Логика изучает лишь некоторые стороны общения, связанные с изложением знания, его обоснованием, доказательством, опровержением, с ведением спора, критикой и т. п. Это важные моменты общения, поэтому правила логики, регулирующие их, - неотъемлемая часть общечеловеческой культуры так же, как и вся система социальных норм. Жизнь общества организуется множеством социальных норм, без которых действия людей стали бы хаотичными, беспорядочными, конфликтными, во многом бесполезными, а то и разрушительными для общества и для отдельного человека. Среди этих социальных норм важное место занимают и нормы права. Они тоже необходимы, хотя также недостаточны для справедливой и разумной организации жизни общества.
Коммуникативное измерение логики будет главным при изложении ее основ. В книге, написанной для будущих юристов, такой выбор вполне оправдан: вся их профессиональная деятельность будет связана с общением по поводу права, с установлением причин согласия и несогласия, правильного и неправильного понимания закона, с преодолением разногласий и разрешением конфликтов.
Доводы в пользу такого подхода к логике можно найти в истории этой науки, что ниже и попытаемся показать.
Характерно, что исторически первой заботой логики было как раз стремление выработать определенные правила, делающие общение упорядоченным, целенаправленным, результативным, то есть правильным. Логика в Древней Индии, например, начиналась с создания правил участия в диспуте; при этом логические требования еще не отделялись от психологических, этических и др.
Кроме правил, требовавших ясности изложения, последовательности, доказательности, встречались и такие:
"не следует выступать в состоянии переутомления, печали, гнева или какого-нибудь другого сильного возбуждения";
"вначале надо исследовать, будет ли дискуссия иметь какую-либо пользу";
"надо убедиться, беспристрастен ли и честен ли участник дискуссии";
"надо исследовать, имеются ли у участников дискуссии знания по теме" и т. п.
В связи с тем, что индийская философия разделилась на множество школ, возникла потребность в общем каноне - своде правил, образце, на который можно было бы сослаться при ведении спора. Наибольшее внимание разработке такого канона уделялось в школе "ньяя". Знание этого канона из 16 пунктов было обязательным условием участия в диспуте. Вначале полагалось "удостоверить свое оружие", то есть знание правил, а потом уже переходить к рассмотрению объекта спора. Центральное место в каноне занимало понятие доказательства: излагались требования к формулировке тезиса (утверждения, выдвигаемого на защиту), к форме и этапам доказывания. Главным мыслительным ходом в доказательстве часто выступала аналогия: "сравнение есть доказательство сравниваемого из его подобия с известным". Вот почему в качестве необходимой ступени вывода было приведение примера - ссылки на конкретную ситуацию, хорошо известную слушателям.
Доказательство обычно разделялось на два этапа:
1) доказательство "для себя" - установление вывода из имеющейся информации интуитивно, сжато, путем некоторого "усмотрения";
2) доказательство "для других" - аналитическая, подробная демонстрация необходимости, неизбежности, обоснованности вывода с помощью ссылки на общеизвестный опыт.
При этом в логике ньяя признавали 4 основных типа истинного знания:
- знание восприятия,
- знание, полученное с помощью логического вывода;
- знание, полученное с помощью отождествления;
- знание, полученное с помощью слова (вербальное знание)6. Древнегреческие мыслители Сократ, Платон, Аристотель и их
последователи собственно знанием считали лишь знание необходимого, полученное с помощью разума, то есть знание самой сущности вещей. А всё, что касается знания, полученного с помощью чувств, восприятий, - то это относилось к знанию о текучем, меняющемся, ситуативном в мире и это, строго говоря, не знание, а лишь мнение.
Основоположник западного варианта логики Аристотель (в этом сходство западной и восточной логик) также уделял внимание правилам ведения спора и коммуникативному аспекту логики. В. Минто, например, считал, что "логика Аристотеля, по ее первоначальному назначению, была таким же практическим руководством, как трактаты о мореплавании или руководство к игре в вист... Логика была родом руководств для модной тогда умственной игры - особого рода прений, диалектики, игры в вопросы и ответы, столь полно иллюстрированной в диалогах Платона и связанной с именем Сократа"7.
Одним из мотивов, которым руководствовался Аристотель, приступая к созданию логики, было желание "найти управу на софистов" - то есть людей, которые доказывали, убеждали, не связывая себя никакими правилами. Однако Минто имеет в виду лишь первоначальное назначение логики. 3. Н. Микеладзе в предисловии ко 2-му тому сочинений Аристотеля указывает, что главная заслуга Аристотеля состоит не в том, что он впервые ясно и систематически сформулировал правила рассуждения для участников спора. О правилах аргументации писали и до него. Аристотель сам указывает на своих предшественников. Его главная заслуга в том, что он исследовал эти правила теоретически. Он создал логику как науку (самого термина "логика" у него, правда, еще не было), о чем и пишет в начале Первой аналитики, называя новую науку "исследованием доказательства", "доказывающей наукой".
Доказательство (или силлогизм) для Аристотеля - это рассуждение, которое имеет четкую схему, и в силу этого, только зная эту схему, можно определить, является ли оно правильным, неопровержимым, надежным или - неправильным, опровержимым, ненадежным. Аристотель демонстрирует, просчитывает - "исчисляет" - правильность, надежность силлогизма, опираясь на принятые аксиомы, правила вывода и преобразования, не вызывающие ни у кого никаких сомнений. Каждый шаг здесь бесспорен, прозрачен для любого наблюдателя.
Любопытно отметить, что слова "теория", "теорема", "тезис", "театр" - одного корня, отражающего архаические представления о мире как некоем действе, наблюдателем которого является человек. "Доказать" означало сначала показать, заставить увидеть, и лишь потом появится значение "объяснить словами".
Как отмечает М. В. Попович, "у истоков представлений о мыслительных действиях в древнегреческой культуре - идея "зрелища - видения - понимания", расщепляющегося на сакральное действо с семиотикой гадания и светское действо - театр и науку..."
Конечно, правила построения силлогизма применимы не только в "речах убеждающих", произносимых на политических, судебных или иных диспутах. Аристотель понимает их не столько как "канон" для построения речей, сколько как "органон" - орудие обоснования в науках. Правильный силлогизм Аристотель называет "научным силлогизмом"10. Не является ли это свидетельством отхода логики от процессов коммуникации? Думается, что нет.
В явной форме логика не выступает теперь в виде свода правил ведения спора. Создание логической теории неизбежно ведет к увеличению степени общности логического знания, которое не связано с конкретными ситуациями, а ориентируется на рассуждение как таковое, доказательство как таковое. Но рассуждение и доказательство не перестают быть коммуникативными действиями. Доказывает человек всегда кому-то (нередко - самому себе - тогда можно говорить об автокоммуникации). Аристотель, например, признавал, что выбор способа доказательства зависит от того, для кого оно ведется.
Последующее развитие логики коммуникативное измерение логики как бы оставляет "за кадром", акцентируя внимание на познавательной (гносеологической) функции логики. Однако правила мышления, направляющие процесс познания, безусловно, предполагают общение ученых в качестве своей предпосылки.
Известный средневековый ученый-энциклопедист Ибн Сина (Авиценна) понимает логику как науку, "в которой раскрывается, как непознанное познается через познанное" и "изучаются способы перехода от понятий, наличных в разуме человека, к понятиям, которые он желал бы получить". Всякое знание, не взвешенное на весах разума, с точки зрения Авиценны не является достоверным11. При этом он не отрицает зависимости мысли от языкового выражения: "некоторые состояния слова влияют на некоторые состояния смысла"12.
Созвучное понимание логики обнаруживает Дуне Скотт (XIII в.), утверждая, что логика - не наука о словесных выражениях и способах речи, она имеет дело с понятиями как с чем-то средним между вещами и речами.
Иных взглядов придерживался У. Оккам (XIII-XIV вв.): он считал логику "словесной наукой", стоящей в одном ряду с грамматикой и риторикой и имеющей практический характер.
Логика - практическая наука, как и этика; но этика диктует, требует от нас совершения определенного действия или воздержания от него, а логика не требует от нас действий, она только показывает, каков должен быть вывод, если мы решили его сделать. Исключение Оккам делает лишь для одного раздела логики - учения о понятии, который он относит к теоретическому познанию.
В логических учениях Нового времени возобладало гносеологическое понимание логики. Фрэнсис Бэкон (XVII в.), например, в противовес аристотелевской логике, создает индуктивную логику открытия.
Логика, по Бэкону, должна разработать научный метод - путь достижения истины. От наблюдения фактов следует восходить к обобщениям постепенно, шаг за шагом, по разработанным им правилам индукции.
В оценке логики Аристотеля Бэкон был слишком строг и не слишком справедлив: он считал, что самое большее, чему может научить логика Аристотеля - это методы ведения прений и способы убеждения. Но побеждать в словесных спорах - менее благородная цель, чем познание природы. Логика выступает у Бэкона как наука, обобщающая реальный опыт познания мира. Как видим, Бэкон, с одной стороны, расширяет сферу логики за счет философской гносеологии, а с другой - недооценивает значение убеждения, аргументации в научном познании. Ирония судьбы, однако, состоит в том, что как в критике логики Аристотеля, так и в защите индуктивной логики Бэкон, как было замечено, пользовался столь презираемыми им силлогизмами, сам того не замечая...
Немецкий философ XVII века Г.В. Лейбниц не отрицал значения "школьной" аристотелевской логики, он видел ее пользу для правильности выражения, изложения знания; следуя общим правилам этой логики, можно отличить истинное от ложного
Пренебрежение этими правилами, с точки зрения Лейбница, ведет к многочисленным ошибкам и в познании, и в изложении знаний. Однако сам он мечтал о создании более совершенной науки о доказательстве, построенной с помощью математических методов.
Логика, построенная как точное логическое исчисление, давала бы возможность избегать пустых споров: в случае возникновения разногласий два гуманитария могли спокойно сесть, взять карандаш и сказать: "Давайте вычислять".
Поскольку естественные языки слишком многозначны, расплывчаты, неопределенны и часто являются источниками многочисленных недоразумений, ошибок, Лейбниц считал целесообразным создание специального логического языка. Позже его идея точного искусственно созданного языка нашла свое воплощение в работах ряда логиков и математиков. Широкую известность получила "булева алгебра" - логический язык, созданный Джорджем Булем (1815-1864) с помощью применения математических методов к логике высказываний.
В XVIII-XIX веках логика развивалась в нескольких вариантах: одни из них сближали ее с философией, особенно с учением о познании; другие - с психологией; третьи - с математикой; четвертые - единственным заслуживающим доверия вариантом логики считали аристотелевскую логику в той форме, которую она приобрела в Новое время.
В 80-х годах XIX века в Одессе преподает логику профессор Н. Я. Грот. В его докторской диссертации, защищенной в Киеве непосредственно перед приездом в Одессу, критикуется положение дел в тогдашней логике и предлагается путь ее реформирования. Н. Я. Гроту не нравится множественность логических школ, которые плохо связаны друг с другом и вызывают ощущение хаоса. Ему не нравится традиционная логика из-за своей близости к философии и из-за сильной зависимости от языка. Но ему не нравятся и попытки сблизить логику с математикой. Он видит выход в теоретизации логики с помощью методов психологии, на основе изучения реальных представлений, их ассоциаций и динамики.
Однако оказалось, что следующий виток в развитии логики был связан не с ее сближением с психологией или философией, а с ее математизацией.
Логикой XX века стали считать именно математическую логику. Она формируется в XIX и особенно на рубеже XIX и XX веков; при этом различаются два основных направления:
- одно связано с применением математических методов для развития, уточнения дедуктивной логики (Буль, Джевонс, Шредер, Порецкий);
- другое стремилось совершенствовать математику с помощью аксиоматически построенных логических исчислений (Фреге, Рассел, Пеано, Клини и др.).
Современник Н. Я. Грота, выпускник Харьковского университета, а затем профессор Казанского университета П. С. Порецкий активно работал в первом из указанных направлений. Он высоко ценил традиционную логику, но считал, что она охватывает далеко не все виды дедукции. Порецкий открывает новую область логического вывода - отыскание всех возможных посылок для получения некоторого заключения. Исследует он и процесс получения всего множества следствий, вытекающих из заданных посылок14.
Работы Платона Порецкого внимательно изучают и горячо поддерживают в Одессе, где к тому времени сформировалась первая в Украине логико-математическая школа под руководством выпускника Новороссийского университета И. В. Слешинского (С. Шатуновский, Е. Буницкий, И. Тимченко, М. Шейнфинкель)15. Именно в Одессе в 1904 г. был опубликован первый русский перевод книги французского ученого Л. Кутюра "Алгебра логики", излагающей в значительной мере идеи Порецкого. Перевод книги был осуществлен И. В. Слешинским, а примечания выполнены И. Слешинским и С. Шатуновским. Эта книга вызвала оживленную дискуссию о предмете математической логики, ее соотношении с аристотелевской логикой и математикой. Именно во время этой дискуссии П. С. Эренфест высказал идею о применении алгебры логики для анализа и конструирования контактных электрических схем. В 30-х годах эта идея была реализована в вычислительных машинах, давших начало веку компьютера. Языки математической логики стали базой для современных языков программирования.
Наиболее ценным качеством символических языков логики является их точность (определенность, ясность, конструктивность, независимость от субъекта, вернее, от того содержания его мышления, которое не отражено формализмом, не воплощено в исходных аксиомах и гипотезах, в правилах вывода).
В известном смысле можно сказать, что математическая логика довела до совершенства выполнение требований Аристотеля к дедукции - заключение должно выводиться только из тех формальных признаков, которыми обладают посылки, и ничего сверх этого не должно учитываться.
Появление кибернетики и компьютера без всякого преувеличения можно назвать триумфом математической логики в XX веке. Логика по-настоящему теоретизируется на основе более последовательного применения структурных методов и связанного с этим широкого применения искусственных символических языков.
Формальные модели вывода, построенные с помощью специальных языков и тем самым потерявшие непосредственную связь с "живыми" рассуждениями, все больше осознаются как истинный предмет логики. Борьба с психологизмом в логике идет, казалось бы, все более успешно. Доказательство отныне ассоциируется с цепочкой формул, с четко разработанной последовательностью шагов - алгоритмом - выполняемых машиной. Появляются радужные надежды на то, что еще немного - и врач, и юрист смогут ввести в компьютер некоторые исходные данные и машина "вычислит" и "выдаст" готовый точный результат (о чем и мечтал когда-то Лейбниц!). Развитие компьютерной техники, надо сказать, продвигается именно в этом направлении, хотя и не так быстро и не так успешно, как это представлялось, скажем, в 60-е годы XX века. В чем причина этих трудностей? Может быть, в том, что точные символические языки слишком удалены от "живого" общения людей? То, что составляет преимущество языков математической логики - их точность, однозначность, - в некоторых ситуациях может оказаться недостатком. На это обратил внимание весьма самобытный мыслитель XX века Людвиг Витгенштейн, который показал, что естественные языки устроены довольно мудро; вместо того, чтобы критиковать их, надо "вслушиваться", "всматриваться" в их "работу". Оказывается, важно не только то, что обозначает единица языка, но и то, каким образом она употребляется в каждом конкретном случае. Витгенштейн ввел понятие "языковой игры" как раз для обозначения способа употребления языка и его единиц. Приведем простой пример. Перед нами автограф какого-то человека. В разных случаях он может иметь разный смысл. Он может быть указанием:
- на авторство (книги, рукописи, картины и т. п.);
- на собственность, принадлежность вещи (книги из личной библиотеки);
- на согласие с каким-либо текстом (подпись под обращением);
- удостоверением соответствия текста сказанному устно (в протоколе);
- он может, наконец, ни на что не указывать, а просто быть действием, реализующим чьи-то полномочия (разрешать, запрещать, гарантировать и т. п.).
Для каждой "языковой игры" - свои правила и свои смыслы.
Потребность в развитии, обогащении языков программирования вызывает внимание к их логическим основам. При этом ставится цель, с одной стороны, приблизить компьютер к реальным процессам мышления и общения людей, а с другой - представлять информацию о мире наиболее удобным для человека способом. От того, какая логика реализуется в языках программирования, зависит и судьба самого человека. Из посредника в человеческом общении компьютер нередко превращается в субъект общения. Общение с компьютером меняет и стиль, и форму, и содержание человеческого мышления, вызывает новые формы реакций, поведения, ценностных ориентации человека. Все это требует самого тщательного изучения.
Несомненным фактом является то, что в последней четверти XX века наступил новый перелом в развитии логики и в самом отношении общества к логике.
То, что еще сравнительно недавно считалось весьма нежелательным для логики - зависимость от психологических и социальных установок, от целей и интересов, от ситуации общения и понимания, - сегодня становится предметом внимательного анализа в логических концепциях. Число последних ошеломительно растет.
Логика все больше становится похожей на здание, к которому непрерывно пристраиваются этажи, новые блоки и флигели. Достаточно привести перечень активно развивающихся систем логики, разделов, прикладных областей и т. п. Это традиционные индуктивная и дедуктивная логики, классические логика высказываний и логика предикатов, модальные логики (деонтическая, аксиологическая, эпистемическая, праксеологика, логика действия, логика вопросов и ответов и т. д.), а также девиантные логики, логика конфликта и т. д.16
Хорошо или плохо, что логика сегодня является столь разветвленной и сложно построенной областью знания? Неискушенный человек, приступающий к первому знакомству с логикой, может испытать растерянность, услышав о таком многообразии "логик". Какую из них ему нужно изучить? С какой начинать? Студенту-прагматику (а сегодня все студенты - прагматики, и их можно понять...) сама мысль о том, что все эти логики надо выучить, кажется фантастической. Для утешения (может быть, недостаточно сильного) скажем, что целесообразно разделить множество логических теорий на основы (общую логику), которые исполняют роль лоции, путеводителя, и на развивающие эти основы специальные логики. Начинать надо с основ (некоторые студенты, возможно, ими и закончат), а потом выбрать те "логики", которые профессионально интересны, в которых возникнет потребность. К примеру, искусствоведу, быть может, будет интересна логика оценок, юристу - логика норм, логика вопросов и ответов, политику - логика конфликта и логика действия и т. д.
Так плохо ли, что логик - много? Чем больше выбор, тем больше шансов найти то, что нужно. Разумеется, логические детали решения специальных задач будут интересны только настоящему
Оценить эти аргументы, согласиться с ними или не согласиться вы сможете сами после изучения курса логики. Сейчас же сделаем некоторые замечания в адрес самых "крутых" критиков и тем самым "замолвим слово" за логику.
Аргумент pro 1. Обвинение логики в тоталитарности, в ограничении свободы личности противоречит как истории логики, так и ее современному состоянию. Логика нужна только там, где есть свобода выбора, свобода мысли и свобода поступка. В тоталитарных обществах логике, как правило, не учат по-настоящему. В этом смысле нельзя не согласиться с профессором А. И. Уёмовым, который начинает свой учебник с указания на тот бесспорный факт, что логика возникла в демократическом афинском государстве и для своего развития всегда требовала свободы мысли21. С другой стороны, способность граждан демократического государства делать обоснованные, правильные самостоятельные выводы влияет на судьбу этого государства.
Нивелирует ли логика различия в мышлении граждан? Не больше чем правила орфографии и пунктуации нивелируют развитие их речевых способностей. К тому же современное состояние логики не позволяет говорить о каком-либо "каноне" мышления, который унифицирован и навязывается во всех случаях и ситуациях: разнообразие неклассических логик позволяет учитывать специфику решаемых задач и личностных установок, целей.
Логика не тоталитарна. Но она дисциплинирует мышление. Без дисциплины мысли невозможно ответственное поведение.
Аргумент pro 2. Множественность логических концепций - не недостаток логики, а свидетельство ее развития. Если бы это было недостатком, то им обладала бы не одна логика, а каждая современная наука. Конечно, отношения между логиками должны образовывать нечто целое. Думается, логика двигается в направлении к единству разнообразных своих подсистем.
Аргумент pro 3. Значение разума в жизни человека переоценить невозможно. Наличие "над-логической", "над-рациональной" духовной жизни не отрицает ни существования, ни ценности логического и рационального. Разум пока остается единственной способностью человека - Богом ли, природой ли данной, - благодаря которой возможно самосознание человека во всех его формах, понимание мира, себя самого, других людей, творчество, обоснование знания и т. д.
Отказ от схоластического истолкования логики помогает развивать критичность в познании, понимании, самосознании, что, в конечном счете, способствует укреплению рационалистической традиции, сохранению рациональности в культуре и защите последней от "агрессивности неомистицизма"22. Угроза агрессивного неомистицизма сегодня действительно существует. Она опасна. Отказ от рациональности, от логики ведет к фанатизму, "чутью нутром" и т. п. вещам.
Что же касается гимна эффективности как "высшей ценности", - то это тоже форма агрессивности в общественном сознании, связанная уже не с апелляцией к высшей духовности, а с отказом от всякой духовности вообще. Знание перестало быть самостоятельной ценностью? Допустим, это так. Оно что-то значит лишь в связке с властью? Допустим, и это так. Но возникает вопрос: как можно ориентироваться в информационном пространстве - этом "седьмом континенте", - не устанавливая логических связей в нем, не организуя его с помощью некоторых принципов, категорий, необходимых связей? Как можно увеличивать производительность, не умея вычислить все возможные варианты и выделить из них наилучший? Где гарантии, что, принимая решение, власть выбирает наилучшее из возможных решений? Возможен ли выбор без обоснования? Все это не только практические, но и логические действия. Конечно, одной логики недостаточно для принятия решений. Но без нее это также невозможно.
Закончим наше "Введение" одним символическим примером. Речь идет о древнем споре философа Протагора со своим учеником Эватлом. Этот спор "подвигнул" Аристотеля на создание науки логики в IV веке до н. э. Этот спор рассматривал Лейбниц в XVII веке. Будучи юристом по образованию, он дал юридическое истолкование спора, но это вызвало (или укрепило?) в нем идею некоторого общего символического языка, с помощью которого можно было бы разрешать подобные споры. И, наконец, в самом конце XX века, когда существует много символических языков логики, - снова вспыхнул интерес к истории Протагора и Эватла. Достаточно сослаться на то, что многие самые новые и самые интересные учебники логики23 обращаются к этой истории. Почему бы это?
Кратко суть этого спора можно передать так. Известный древнегреческий философ, мудрец Протагор обучал праву некоего Эватла и заключил с ним договор, по которому Эватл заплатит за свое обучение только в том случае, если выиграет свой первый судебный процесс. Но Эватл не спешил участвовать в каких-либо процессах. Протагор долго терпел, но, наконец, подал на ученика в суд, думая при этом, что Эватл, проиграв процесс, заплатит по решению суда, а выиграв - заплатит по их взаимному договору. Эватл же, неплохо восприняв способы доказательства своего учителя, рассудил иначе: в случае, если суд вынесет решение в его пользу, он не платит Протагору по решению суда, а если суд закончится не в его пользу, то он, проиграв таким образом свой первый судебный процесс, ничего не заплатит, но уже по договору. Сегодняшние иски в сегодняшних судах бывают не менее замысловатыми, а уловки ответчиков - не менее изощренными. Готовы ли сегодняшние юристы использовать опыт логики с ее 2,5-тысячелетним стажем для решения своих профессиональных проблем?
Но этот пример приведен здесь не в назидание юристам; если быть вполне серьезными, нельзя не заметить здесь назидания в адрес самих логиков. Они должны задуматься над тем, что их любимая наука начиналась с регулирования общения людей. Стоит ли терять эту линию развития логики как науки?
То, что история с договором Протагора и Эватла вновь стала интересной для логиков, - обнадеживающий факт.

Отзывы 1-1 из 1

31.10.11 Макс Посоветовали. Качаю для подготовки экзамена

Оставьте отзыв о товаре